Я познакомился с ней несколько лет назад. Наверное, ей было 18 или 19 лет. Она попадалась на глаза постоянно, и я обратил внимание, но познакомиться как-то не складывалось несколько месяцев. Наконец, сложилось.
Она была очень красивой – чуть-чуть смуглая кожа, необычное лицо, губы ровно того оттенка розового, который обычно придают губам на рекламных плакатах в парфюмерных магазинах. Но самое главное – глаза – это был чистый, сияющий, наполненный синий цвет. Взгляд был весьма особенным – она смотрела любящими, хлопающими, доверяющими глазами – ну, конечно, все теряются от таких взглядов и дарят кольца или машины.
Мы встретились – она оказалась намного лучше, чем я думал, наблюдая за ней ранее. В известной степени она была близка к идеалу. Красота была только оттенком того света, которым она светилась изнутри. Знаете, бывают такие девушки, в которых сразу видишь чистоту и благость, которые излучают любовь.
У меня ничего с ней не сложилось – мы встретились ровно в тот период, когда она рассталась с молодым человеком – но их отношения восстановились вновь. Я самоуверенно (какое мальчишество) предложил ей более лучшие условия.
- Я его люблю, и, наверное, тебе его условия не перекрыть, - сказала она и исчезла из моей жизни.
Не то, чтобы я думал о ней, или вспоминал перед сном, но чувство её присутствия где-то на задворках моего разума было постоянным. Что-то подобное бывает при влюбленности – вы влюбляетесь в девушку, и даже если не думаете о ней напрямую, все равно любая мысль соотносится с её присутствием в вашей жизни. И тут было то же самое, хотя и не в форме влюбленности.
Потом я как-то встретил её на улице – была ранняя зима, редкий мягкий снег красиво падал на её шубу и таял. Я растерялся и прошёл мимо, она тоже не поздоровалась. Больше я её не видел.
Вчера шёл в районе Новокузнецкой - был хороший день и хорошее настроение. Мне было легко и хорошо, как только бывает в зимний день. Проходя мимо вестибюля метро, я услышал группу бомжей. Они стояли под козырьком, громко ржали сиплыми голосами и пили настойку боярышника или технический спирт. Я с удивлением отметил, как похожи их голоса на голос Сифона или Бороды из «Нашей Раши». Я взглянул в их сторону – в окружении трёх довольно уже немолодых бомжей стояла она. Я мгновенно и бесповоротно узнал. Лицо было опухшим, красным. Давно немытые и нестриженные волосы свисали на лицо сосульками. На ней была шуба – давно выпавший мех, вытертая, сильно мятая, с налипшей грязью. Губы очень больного фиолетового цвета. Одним словом – опустившаяся бомжиха. Мне показалось, что вся кровь из моего тела ушла в сердце – оно налилось и похолодело, а по рукам и ногам мгновенно расплылся холодеющий страх. Я шёл вперед, оборачиваясь и оборачиваясь, старался рассмотреть её лучше. Она подносила пластиковый стакан огрубевшими красными пальцами – пальцы и особенно ногти были самыми страшными признаками её упадка. Никого света и никакой благости не осталось.
Я прошёл дальше. Весь день был испорчен. Наверное, из-за сильного впечатления разум подменил ощущения – мне было страшно. Страх гудел внутри вплоть до того, как я уснул. Уснуть тоже было непросто. Я думал, что она там делала, как превратилась в то, что увидел, и где она живет, и куда пошла после с этими бомжами.
Самым логичным умозаключением была наркотическая зависимость – просто из-за того, что часто мы слышим или читаем истории, как молодые девушки влюбляются в веселых обаятельных ребят, которые сначала предлагают попробовать, потом становится весело и приятно, эйфория от влюбленности и веществ, а потом всё приходит к логическому финалу – парень оказывается в тюрьме за распространение или умирает от передозировки, она остается одна, но доза нужна ежедневно, тут появляются всякие товарищи…
Мне меньше всего хочется думать о том, что с ней случилось, и что происходит в настоящее время, но, как вы понимаете, думать о другом я пока не в состоянии.
Она была очень красивой – чуть-чуть смуглая кожа, необычное лицо, губы ровно того оттенка розового, который обычно придают губам на рекламных плакатах в парфюмерных магазинах. Но самое главное – глаза – это был чистый, сияющий, наполненный синий цвет. Взгляд был весьма особенным – она смотрела любящими, хлопающими, доверяющими глазами – ну, конечно, все теряются от таких взглядов и дарят кольца или машины.
Мы встретились – она оказалась намного лучше, чем я думал, наблюдая за ней ранее. В известной степени она была близка к идеалу. Красота была только оттенком того света, которым она светилась изнутри. Знаете, бывают такие девушки, в которых сразу видишь чистоту и благость, которые излучают любовь.
У меня ничего с ней не сложилось – мы встретились ровно в тот период, когда она рассталась с молодым человеком – но их отношения восстановились вновь. Я самоуверенно (какое мальчишество) предложил ей более лучшие условия.
- Я его люблю, и, наверное, тебе его условия не перекрыть, - сказала она и исчезла из моей жизни.
Не то, чтобы я думал о ней, или вспоминал перед сном, но чувство её присутствия где-то на задворках моего разума было постоянным. Что-то подобное бывает при влюбленности – вы влюбляетесь в девушку, и даже если не думаете о ней напрямую, все равно любая мысль соотносится с её присутствием в вашей жизни. И тут было то же самое, хотя и не в форме влюбленности.
Потом я как-то встретил её на улице – была ранняя зима, редкий мягкий снег красиво падал на её шубу и таял. Я растерялся и прошёл мимо, она тоже не поздоровалась. Больше я её не видел.
Вчера шёл в районе Новокузнецкой - был хороший день и хорошее настроение. Мне было легко и хорошо, как только бывает в зимний день. Проходя мимо вестибюля метро, я услышал группу бомжей. Они стояли под козырьком, громко ржали сиплыми голосами и пили настойку боярышника или технический спирт. Я с удивлением отметил, как похожи их голоса на голос Сифона или Бороды из «Нашей Раши». Я взглянул в их сторону – в окружении трёх довольно уже немолодых бомжей стояла она. Я мгновенно и бесповоротно узнал. Лицо было опухшим, красным. Давно немытые и нестриженные волосы свисали на лицо сосульками. На ней была шуба – давно выпавший мех, вытертая, сильно мятая, с налипшей грязью. Губы очень больного фиолетового цвета. Одним словом – опустившаяся бомжиха. Мне показалось, что вся кровь из моего тела ушла в сердце – оно налилось и похолодело, а по рукам и ногам мгновенно расплылся холодеющий страх. Я шёл вперед, оборачиваясь и оборачиваясь, старался рассмотреть её лучше. Она подносила пластиковый стакан огрубевшими красными пальцами – пальцы и особенно ногти были самыми страшными признаками её упадка. Никого света и никакой благости не осталось.
Я прошёл дальше. Весь день был испорчен. Наверное, из-за сильного впечатления разум подменил ощущения – мне было страшно. Страх гудел внутри вплоть до того, как я уснул. Уснуть тоже было непросто. Я думал, что она там делала, как превратилась в то, что увидел, и где она живет, и куда пошла после с этими бомжами.
Самым логичным умозаключением была наркотическая зависимость – просто из-за того, что часто мы слышим или читаем истории, как молодые девушки влюбляются в веселых обаятельных ребят, которые сначала предлагают попробовать, потом становится весело и приятно, эйфория от влюбленности и веществ, а потом всё приходит к логическому финалу – парень оказывается в тюрьме за распространение или умирает от передозировки, она остается одна, но доза нужна ежедневно, тут появляются всякие товарищи…
Мне меньше всего хочется думать о том, что с ней случилось, и что происходит в настоящее время, но, как вы понимаете, думать о другом я пока не в состоянии.
Комментариев нет:
Отправить комментарий